Kasalxona boʻlmasida ikkita ogʻir bemor yotardi. Kasallarning biri deraza yoniga, ikkinchisi eshik yaqiniga joylashgandi.
– Tashqarida nima gaplar? Oynadan u-bu koʻrinyaptimi? Juda siqilib ketdi-yu odam… – dedi eshik oldidagi kishi.
– Oʻ-oʻ! – dedi jonlanib ikkinchi xasta. – Osmonni, bulutlarni, koʻlni va olisdagi oʻrmonni koʻryapman.
Deraza yonidagi kishi har kuni xonadoshiga deraza ortida nimalar boʻlayotganini soʻzlab berardi. U koʻldagi baliqchilar, ularning katta ilmoqlari, tutgan baliqlari, sohilda oʻynab yurgan bolalar, ufqqa bosh qoʻygan quyosh, suvning mavjlanib turishi va hokazolar haqida gapirardi.
U ajoyib-gʻaroyib manzaralarni hikoya qilarkan, sherigining ichini it tirnardi. “Bu adolatdan emas, – deb oʻylardi. – Nimaga uni deraza yoniga qoʻyishgan-u, meni poygakka, oyoqostiga itqitishgan? U har kuni dunyoni tomosha qilib, rohatlanib yotadi. Men boʻlsam, boʻyogʻi koʻchgan eshikdan boshqa narsani koʻrmayman”.
Bir kuni oyna yonidagi bemorni qattiq yoʻtal tutdi, xirillab nafas ola boshladi. U hamshirani chaqirish uchun bosh tomonidagi qoʻngʻiroq tugmasiga intildi, biroq yeta olmadi. Chunki bunga majoli qolmagandi, yoʻtal kuchaygan, aʼzoyi badani dir-dir titrardi. Xonadoshi boʻlayotgan voqealarni jimgina kuzatib turdi. Xohlasa, oʻzining tugmachasini shundoqqina bosar, hamshira zumda yetib kelardi. Lekin u xohlamadi.
Biroz vaqt oʻtgach bemor tinchib qoldi. U bu gʻalvali va diqqinafas dunyoni manguga tark etdi.
Uni olib chiqib ketishayotganda xonadoshi hamshiradan: “Endi meni oyna yoniga olib oʻtib qoʻysangiz”, deb iltimos qildi. Hamshira uning oʻtinchini yerda qoldirmadi. Koʻrpa-toʻshaklarni toʻgʻriladi, ustidagi jildini yangilagach, yaxshilab sirdi. Soʻng bemorni koʻchirib oʻtkazdi. Hammasi joyida ekaniga ishonchi komil boʻlgach, eshik tomonga yoʻnaldi. Biroq uni kasalning tovushi toʻxtatdi. Uning ovozida ajablanish bor edi:
– Axir qanaqasiga?! Bu oynadan qup-quruq devorlargina koʻzga tashlanyapti-ku! Anavi oʻlgan xonadoshim menga oʻrmonni, koʻlni, bulutlarni, odamlarni koʻrgani haqida gapirgandi. Qanday qilib? Axir bu oynadan odamni zavqlantiradigan hech narsa koʻrinmayapti!
Hamshira maʼyus jilmaydi:
– U umuman koʻra olmasdi. Bechora sherigingizning koʻzlari ojiz edi.
“Ma’rifat” gazetasining 2015 yil 4 mart sonida eʼlon qilingan.
В больничной палате лежали двое тяжелобольных. Один из больных располагался у окна, другой у двери.
— Что происходит снаружи? Ты видишь это в зеркале? Человек у двери сказал: «Очень тесно».
— Ой ой! — сказал второй пациент. — Я вижу небо, облака, озеро и лес вдали.
Каждый день человек у окна рассказывал своему соседу по комнате, что происходит за окном. Он говорил о рыбаках на озере, их больших крючках, пойманной ими рыбе, детях, играющих на пляже, восходе солнца над горизонтом, ряби на воде и так далее.
Пока он рассказывал чудесные сцены, собака почесала живот своего партнера. «Это несправедливо, — подумал он. — Зачем поставили рядом с окном, зачем толкнули на гонку? Ему нравится наблюдать, как мир проходит каждый день. Что касается меня, то я не вижу ничего, кроме разрисованной двери».
Однажды у больного рядом с зеркалом начался сильный кашель, и он начал хрипеть. Он потянулся к кнопке вызова на голове, чтобы вызвать медсестру, но не смог. Поскольку у него не было на это времени, его кашель усилился, а тело дрожало. Его сосед по комнате молча наблюдал за происходящим. Если он хотел, он просто нажимал кнопку, и медсестра прибывала мгновенно. Но он не хотел.
Через некоторое время пациент успокоился. Он покинул этот неспокойный и неспокойный мир навсегда.
Когда его выносили, его сосед по комнате попросил медсестру: «А теперь, не могли бы вы подвести меня к зеркалу». Медсестра не оставила его стул на полу. Он поправил кровати, сменил на них покрывала и хорошенько их разгладил. Затем он пересадил пациента. Убедившись, что все в порядке, он направился к двери. Но его прервал голос пациента. В его голосе было удивление.
— Почему? Из этого окна видны только сухие стены! Мой умерший сосед по комнате сказал мне, что видел лес, озеро, облака и людей. Как? Ведь из этого окна не видно ничего, что могло бы порадовать человека!
Медсестра грустно улыбается:
— Он вообще не мог видеть. Глаза твоего бедного напарника были слабыми.
Он был опубликован в номере газеты «Марифат» от 4 марта 2015 года.