Hali maktabga qatnamasdim. Oramizda “Yelim” laqabli bola boʻlardi. Tekkanga tegib, tegmaganga kesak otar, hatto yoshi katta bolalar ham undan uzoqroq yurishga harakat qilardi. “Yelim” laqabini olishiga sabab – u otasi urushga ketganidan keyin ikki yil oʻtib tugʻilgan, onasining aytishiga qaraganda, “qorniga yopishib qolgan” ekan.
Bir kuni Yelim yomon ish qildi. Qayerdandir oriqlab ketgan qora mushukni topib keldi. “Hozir senlarga tomosha koʻrsataman”, dedi-da, mushukning dumiga chizimcha bogʻlab, bigʻillatib, daraxt shoxiga ilib qoʻydi. Anhor boʻyidagi toshlardan koʻylagining etagiga toʻldirib keldi. Keyin besh-olti qadam orqaga chekinib, mushukka tosh ota boshladi. Bolalardan biri “unaqa qilma”, desa, “unda oʻzingni toshboʻron qilaman”, deb xezlandi. Yelim toshlarni shoshilmay, uzoq moʻljalga olib otar, mushuk har gal tosh tekkanda ayanchli miyovlar, tipirchilab, oʻzini u yoqdan bu yoqqa tashlar, ammo qutulib ketolmas edi. Oxiri bechoraning ogʻzidan qon kela boshladi. Biz bolalar dahshatdan qotib, qilt etmay turar, nima qilishni bilmas edik. Bir mahal mushukning koʻzidan yashil olov sachrab ketgandek boʻldi-da, soʻnggi bor miyovlab, tinchib qoldi…
Oʻsha kuni roʻy bergan voqeani ichimga sigʻdirolmay onamga aytib berdim. Onam otamga aytgan, shekilli, kechqurun adam bizni yoniga chaqirib tanbeh berdi:
– Oʻsha bola bilan oʻynasalaring, taʼziringni beraman! – Soʻng, bir zum oʻylab turdi-da, qoʻshib qoʻydi. – Balki bolada gunoh yoʻqdir. Palagi nopok…
Otamning gapini yaxshi tushunmagan boʻlsam-da, Yelimdan nariroq yuradigan boʻldim… U yettinchi sinfni bitirib, boshqa oʻqimadi… Universitetda oʻqib yurgan kezlarim Yelim odam oʻldirib, oʻn yilga kesilib ketganini eshitdim…
Oradan ancha vaqt oʻtdi. Bilmadim, oʻttiz yilmi-oʻttiz besh yilmi… Kuz kechalaridan birida darvoza taqillab qoldi. Chiqsam, telpak kiygan notanish odam turibdi.
– Tanimading-a? – dedi eski qadrdonlardek yelkamga qoʻl tashlab. – Men… Falonchiman.
Rostini aytsam, bunaqa ismli odamni eslay olmadim. Otini qayta soʻragan edim, iljaydi:
– “Yelim”man!
Shundagina “eski qadrdonim” yodimga tushdi.
– Senga bir masalada keldim, – dedi maqsadga koʻchib. – Oʻgʻlim arzimagan narsa bilan qamoqqa tushib qoldi. Tergovchi bilan gaplashsam, jaa-a “zarajat” qilib yuboryapti. Shunga bir yordam berib yuborsang…
– Men tergovchini tanimayman, – dedim rostini aytib.
– Sen ularni tanimasang, ular seni taniydi-ku! Sal tushsin-da, mundoq! “Koʻki”dan oʻn beshta soʻrayapti!
Ochigʻi, oʻgʻlining “arzimagan narsa bilan” qamalganiga ishonmadim. Bunaqa ishlarga aralashmasligimni aytdim. Yelim xafa boʻlmadi.
– Boʻpti, sen boʻlmasang, boshqasi topilib qolar, – dedi-da, ketaverdi…
Oʻgʻlining qismati nima boʻlganini bilmayman-ku, oradan tagʻin besh-olti yil oʻtib, noxush xabar eshitdim. Yelim xotin, bola-chaqasi bilan ajrashib, qoʻshni mahallaning chekkaroq koʻchasidan hovli sotib olgan ekan. Qish kunlarining birida uyiga oʻt ketibdi. Oʻt oʻchiruvchilar olovni oʻchirib, ichkari kirsa, Yelimning kuyib ketgan jasadi yotganmish. Negadir oyoq-qoʻli sim bilan chandilab bogʻlab tashlangan emish…
Bechoraga achindim. Otamning gapi yodimga tushdi: palagi nopok…
Oʻtkir HOSHIMOV
Я еще не ходил в школу. Среди нас был мальчик по прозвищу «Клей». Он прикасался к Теккану и резал любого, кто не касался его, даже старшие дети пытались уйти от него. Причина, по которой он получил прозвище «Клей», заключается в том, что он родился через два года после того, как его отец ушел на войну, и, по словам его матери, он «застрял в желудке».
Однажды Елим совершил плохой поступок. Он нашел откуда-то истощенную черную кошку. «Сейчас я покажу вам представление», — сказал он, завязал кошачьему хвост узором, завязал его и повесил на ветку дерева. Он пришел набить подол своей рубашки из камней на берегу реки. Потом отступил шагов на пять-шесть и стал бросать в кошку камни. Один из детей сказал «не делай этого» и пошутил, что «тогда я забью тебя камнями». Клей бросал камни на большое расстояние, не торопясь, и каждый раз, когда кошка ударялась о камень, она жалобно мяукала, визжала, бросалась из стороны в сторону, но не могла уйти. В конце концов, у бедняги пошла кровь изо рта. Мы, дети, были в ужасе и не знали, что делать. В какой-то момент глаза кота словно вспыхнули зеленым огнем, а потом он мяукнул в последний раз и успокоился…
Я рассказал маме о том, что произошло в тот день. Видимо, мама говорила отцу, вечером мужчина подозвал нас к себе и отругал:
— Если ты поиграешь с этим мальчиком, я дам тебе твое влияние! — Потом он немного подумал и добавил. — Может, у ребенка нет греха. Палаги нечист…
Хотя я плохо понимал слова отца, я стал отходить от Елима… Он закончил седьмой класс и больше не учился… Когда я учился в университете, я услышал, что Елим убил человек и был отрезан на десять лет…
Это было долго. Не знаю, то ли тридцать лет, то ли тридцать пять… Однажды осенней ночью в ворота постучали. Когда я выхожу, там незнакомец в футболке.
— Ты меня не знаешь? — сказал он, положив руку мне на плечо как старый друг. — Я… Такой-то.
Честно говоря, я не мог вспомнить человека с таким именем. Я снова спросил его имя, он улыбнулся:
— Я «клей»!
Вот тогда я и вспомнил о своем «старом милом».
— Я пришел к вам с вопросом, — сказал он, двигаясь к воротам. — Мой сын попал в тюрьму за что-то незначительное. Когда я разговариваю со следователем, он говорит, что это «обвинение». Пожалуйста, помогите мне с этим…
— Я не знаю детектива, — честно сказал я.
— Если ты их не знаешь, они узнают тебя! Пусть это сойдет, человек! «Коки» просит пятнадцать!
Честно говоря, я не верил, что его сына посадили «за что-то незначительное». Я сказал, что не буду вмешиваться в такие дела. Клей не разочаровал.
«Хватит, если тебя не будет, найдется кто-то другой», — сказал он и ушел…
Я не знаю, что случилось с его сыном, но пять или шесть лет спустя я узнал плохие новости. Елим развелся с женой и детьми и купил участок на глухой улице соседнего района. Однажды зимним днем его дом загорелся. Когда пожарные потушили огонь и вошли внутрь,Там лежит обгоревшее тело Елима. Почему-то лох, чьи конечности были связаны проволокой…
Мне стало жаль бедняжку. Я вспомнил, что сказал мой отец: кровать грязная…
Откир ХОШИМОВ